К содержанию на особом режиме приговаривались особо опасные рецидивисты и приговоренные к высшей мере наказания мужчины, которым расстрел был заменен лишением свободы. Особо опасными рецидивистами могли признаваться политические заключенные, прежде уже отбывавшие наказание в виде лишения свободы. Особый режим отличался от прочих содержанием заключенных в круглосуточно запертых камерах.

С 1961 до 1980 года особо опасные государственные преступники, приговоренные к содержанию на особом режиме, содержались в Мордовском лагере особого режима.

Участок особого режима лагеря «Пермь-36» был особенно изощренно жестоким. Большинство его заключенных составляли диссиденты, осужденные за антисоветскую агитацию и пропаганду во второй или даже в третий раз. Они содержались в небольших камерах на два, три или четыре человека. Работали составом камер в таких же по размеру рабочих камерах, находившимися в том же бараке. Даже переходы из жилых камер в рабочие производились так, что заключенные разных камер никогда не пересекались. Годами они не видели никого, кроме сокамерников и охраны.

Зарешеченные окна камер снаружи перекрывались глухими жалюзи или заборами. На прогулки выводили в небольшие прогулочные дворики, обитые железом, с залитым бетоном полом и колючей проволокой в перекрест сверху. Годами заключенные не могли видеть ничего за окнами и заборами, кроме неба. Даже травинки, пробивавшиеся в трещины бетонных полов, охраной тщательно выпалывались.

Кроме диссидентов в этом же отделении содержались осужденные к расстрелу по обвинениям в коллаборационизме в годы Второй Мировой войны, которым высшая мера была заменена лагерным сроком. Они размещались в камерах по шесть человек, а после отбытия двух третей срока переводились на бескамерное содержание и выполняли работы по обслуживанию участка.