Поскольку требования максимальной изоляции в Пермских политлагерях не допускали никакого пребывания заключенных за пределами лагерных территорий, то и работать они должны были исключительно внутри лагерного периметра. Первые месяцы в обоих лагерях были значительные проблемы с занятостью заключенных, но вскоре решение было найдено в подряде лагерей на производство работ по заказам промышленных предприятий.
В лагере Пермь-35 прежнее швейное производство колонии для малолетних правонарушительниц было перестроено на пошив брезентовых сумок для инструментов и запчастей к бензопилам, производившимся на пермском заводе имени Дзержинского, и вязание овощных сеток. А в Перми-36 мастерские были оснащены под изготовление электрических компонентов для утюгов, производившихся Лысьвенским турбогенераторным заводом. На этих производствах была занята большая часть заключенных.
Производственные мастерские лагеря Пермь-36. 1994 г., до реставрации
Производственные мастерские лагеря Пермь-36. 1994 г., до реставрации
Производство компонентов к утюгам состояло из ряда операций по изготовлению ТЭНов (теплоэлектронагревателей), контактных панелей и сборки всех компонентов электросхемы, в которые входил целый ряд отдельных самостоятельных действий: навивки нагревательных спиралей; помещения спиралей и песка в медные трубки; уплотнения содержимого в трубках на вибростенде; профилирование формы ТЭНов на прессе; вырубки контактных панелей из текстолита; запрессовки медных контактов в них; нарезки винтовой резьбы в контактах; вырубки металлических шин для питания электролампочки; навивки проволочного сопротивления для электропитания лампочки; сборки всех элементов контактной панели; окончательной сборки всех компонентов в единую цепь, которая и поставлялась на завод. О том, насколько мучительным был этот рутинный труд, бывшие сидельцы рассказывали в своих воспоминаниях.
Рабочее место заключенного в мастерских Перми-36
Ящики с контактными платами в экспозиции музея
Контактные платы для электросхемы утюга
Утюг производства Лысьвенского турбогенераторного завода
Нормы выработки были ровно такими же, как и на самом заводе, но заключенные редко их выполняли полностью. Некоторые по физиологическим причинам – например, не все могли по восемь часов без спецоборудования и в полутемном помещении нарезать резьбу диаметром 3 миллиметра или привинчивать к панелям шины и контакты болтиками 3 миллиметров диаметром. Но, по большей части, потому, что это противоречило их принципам: «Не для этого мы сопротивлялись советской власти». Чаще всего они производили не больше того, чтобы не быть наказанными «за невыполнение нормы» водворением в штрафной изолятор.
Пилорама лагеря Пермь-36
Кроме изготовления деталей утюгов, в мастерских выполнялись и некоторые другие токарные и слесарные работы по заказам предприятий, были тяжелые работы на пилораме и в лагерной кочегарке, работы по ремонту лагерных помещений, вспашке контрольно-следовой полосы и ремонту лагерных ограждений. Последние две задачи выполняли, в основном, осужденные по обвинениям в коллаборационизме и шпионаже, так как политические заключенные свято блюли старую максиму: «зэк не строит своей тюрьмы» – и шли на голодовки, водворения в штрафной изолятор и готовы были идти на смерть, но не на «запретку».
Кузница лагеря Пермь-36. 1994 г.
В обычных лагерных хозяйствах всегда было немало работ за пределами лагерных зон, традиционно выполнявшихся заключенными: ремонты, новые строительства, подсобные работы и т.д. Поскольку политических за периметр не выпускали, при каждом политлагере для всех этих целей существовала так называемая «малая зона» с обычными уголовными заключенными, часть из которых была расконвоирована. Но политзаключенные с ними никогда не пересекались.