В октябре 1985 года Рональд Рейган впервые встретился в Женеве с Михаилом Горбачевым, где они обсудили необходимость сокращения гонки вооружений и контроля за стратегическим и ядерным оружием. В конце встречи Рейган заговорил о правах человека и политических заключенных в СССР – эти проблемы он, как и его предшественник на посту Президента США Джимми Картер, включил во внешнеполитическую часть своей предвыборной программы. Горбачев взорвался: «Я вам не ученик, господин Президент, а вы мне не учитель!»
В феврале 1986 года Горбачев в интервью l’Humanitе заявил: «…о политических заключенных. В нашей стране их нет… мы не преследуем граждан за их убеждения». Но в повестку дня встречи Президентов США и СССР, происходившей в Рейкьявике 11-12 октября того же года, проблема политзаключенных и прав человека была внесена официально. В последующие месяцы отделы по правам человека были образованы при ЦК КПСС и Министерстве иностранных дел СССР.
Рональд Рейган и Михаил Горбачев
28 ноября 1986 года осужденный в шестой раз Анатолий Марченко снял голодовку с требованием освобождения всех политзаключенных, которую держал сто семнадцать дней. Накануне он имел беседу с неким представителем ЦК КПСС, специально для того прилетавшим в Чистопольскую тюрьму. Но здоровье Марченко было уже подорвано настолько, что 8 декабря он умер. Шестнадцатого декабря Михаил Горбачев позвонил Андрею Сахарову, чтобы сообщить о его освобождении из горьковской ссылки.
Анатолий Марченко
В начале февраля 1987 года началось освобождение политзаключенных и продолжалось 20 месяцев, в течение которых из пермских и мордовских политлагерей, а также из ссылки, были освобождены все, у кого антисоветская агитация была основным обвинением. Первоначально освобождение совершалось по помилованию, для чего требовалось личное, письменное ходатайство заключенного. А это означало признание в инкриминированном преступлении, законности суда и справедливости приговора. Далеко не все политзаключенные были готовы к таким признаниям. Затем отказывавшимся писать ходатайство о помиловании предлагали: «Не хотите писать прошение, напишите хоть что-нибудь». И, в конце концов, освобождали уже и без этого.
Богдан Климчак. Лагерь Пермь-35, 1990 г.
Последний политзаключенный, имевший в приговоре антисоветскую агитацию, Богдан Климчак, был освобожден только 11 ноября 1990 года. Основным обвинением в его приговоре была измена родине – пытался бежать за границу. И нес при этом несколько десятков страниц «антисоветских и клеветнических документов», в основном, собственного сочинения. Сроки и очередность освобождения политзаключенных, безусловно, контролировались КГБ.
Лагерь Пермь-35. 7 февраля 1992 г. Освобождение последних политзаключенных
Массовое освобождение политзаключенных привело к тому, что все политлагеря Мордовии, а также пермские – Пермь-36 и Пермь-37 – были к концу 1987 г. освобождены. Остававшиеся в них заключенные, осужденные, в основном, по обвинениям в измене родине: коллаборационизме, попытках бегства из СССР, шпионаже и выдаче государственных или военных тайн, – а также те «антисоветчики», которых КГБ по каким-то причинам не спешил выпускать, были собраны в лагере Пермь-35. Последние «изменники» вышли из этого лагеря на волю 7 февраля 1992 года.
Освободившиеся от особо опасных государственных преступников мордовские политлагеря и лагерь Пермь-37 были в 1988 году перепрофилированы в общеуголовные ИТК, а лагерь Пермь-36 передан Пермскому областному управлению социального обеспечения для размещения в нем психоневрологического интерната.